Афган, конец “десятых”, вот уже почти без малого 20 лет американский военный контингент ведет кампанию против экстремистского движения Талибан (признано террористическим и запрещено в РФ). Главный герой мастер-сержант Джон Кинли (Джилленхол) командует отрядом, основная задача которого — выявлять и ликвидировать террористические ячейки, производящие СВУ и готовящие диверсии против американского контингента. Во время плановой проверки на одном из блокпостов от рук террористов гибнет переводчик отряда из числа афганцев-коллаборационистов — с этого момента к команде присоединяется новый переводчик Ахмед (Дар Салим), человек непростого характера и темная лошадка в команде Кинли. Когда в результате (прямо скажем самоубийственного) рейда в глубь вражеского тыла от отряда остаются только Джон и Ахмед — их единственным шансом на выживание становится преодоление более 100 км по кишащей боевиками территории Афганистана.
Кажется, Гай Ричи вошел во вкус и теперь его уже не остановить: еще не успела растаять как снег в памяти январская «Операция “Фортуна”», как перед нами его очередная картина, а на горизонте уже маячит «Министерство неджентльменской войны». Кинематографический конвейер запущен на полную и остается только позавидовать плодовитости самого знаменитого на сегодня британского режиссера — фильмы выпускаются со скоростью закручивания донер-кебабов на лондонских улочках. Аналогии с фаст-фудом тут более чем уместны, поскольку последним “вкусным” блюдом из-под монтажного ножа шефа Ричи были «Джентельмены», а самым экспериментальным — «Гнев человеческий». Как и в случае с предыдущей лентой, в «Переводчике» мы всё-таки имеем дело с дорогим, качественным, авторским фаст-фудом, приправленным на этот раз пряным афганским шафраном и с нотками броманса остросюжетного боевика.
Концептуально, «Переводчик» не является откровением, поскольку до боли похож на «Уцелевшего» 2013 года с Марком Уолбергом, Беном Фостером и Эриком Банна: тот же сеттинг, те же бравые американские вояки, то же слабоумие и отвага, да и во многом схожая сюжетная канва. Тем не менее, у Ричи для зрителя припасена парочка твистов, которые с одной стороны добавляют картине драматизма, а с другой — иллюзорности происходящего на экране (в том числе благодаря гениальной работе оператора Эда Уайлда). Ведь в отличии от «Уцелевшего», снятого на основе мемуаров реального участника афганских событий Маркуса Латрелла, история в «Переводчике» — искусная фикция от и до. Понимая всю хрупкость и эфемерность возводимой конструкции, гранд “пацанского эпоса” Ричи старательно избегает в ленте любых социально-политических оценок, переводя всё в более понятную и простую плоскость по принципу “слово пацана” и “долг платежом красен”. То, на чем держатся все картины режиссера, тут, увы, срабатывает только наполовину.
Большим промахом локализаторов было назвать в прокате картину именно «Переводчик», поскольку за столь небрежным жестом потерялся оригинальный замысел создателей. «Covenant», что означает “клятва”, “обет”, “договор”, куда как точнее передает ключевую идею этого фильма. Не хочется верить в ангажированность Гая Ричи, отрабатывающего пентагоновский госзаказ, поэтому просто признаем, что в случае с «Переводчиком» режиссер фатально промахнулся с выбранной темой. Всё дело в титаническом разрыве между идеализированной солдатской честью, показанной нам на экране, и неприглядными историческими фактами. Как ни пытайся режиссер убедить зрителя в благочестивости намерений героев и месте для гуманистического подвига, но кадры новостей с падающими афганцами с шасси американских военно-транспортных самолетов стереть из памяти невозможно. В эпилоге картины про это упоминается вскользь, но ни данью памяти предательски брошенным союзникам, ни покаянием перед ними в полной мере лента не является. Было ли это осознанной режиссерской провокацией-обличением или простой попыткой перепридумать историю для оправдания самих себя за позорный драп-марш — пусть зритель решает сам.